Иван Тимофеев: вот просто так взять и вычеркнуть Россию из региона Южного Кавказа не сможет никто

Генеральный директор Российского совета по международным делам (РСМД), программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай» Иван Тимофеев в кулуарах XVII Веронского Евразийского экономического форума в Рас-эль-Хайме (ОАЭ) прокомментировал Alpha News какие риски и возможности создает для постсоветских стран конфронтация между Россией и Западом, заинтересован ли Евросоюз в расширении на Южный Кавказ, а также кризис в отношениях Армении и России.

Какие риски и какие возможности появляются у постсоветских стран на фоне конфронтации между Россией и Западом?

Многие постсоветские страны выиграли от кризисной ситуации в отношениях России и Запада. По многим параметрам — здесь увеличилась платежеспособная российская диаспора, они стали хабами финансовых транзакций, не обходя санкции, а просто работая в этих новых реалиях. Республика Армения, например, существенные выгоды финансовые получила, хотя я знаю, что армянские друзья жалуются, что выросла цена недвижимости. Из-за притока вот этих вот доходов финансовых институтов там какие-то есть движения инфляционные, но при этом выгода-то достаточно существенная.

Конечно, если будет происходить какая-то нормализация, то страны, которые были мостами финансовых транзакций, товарных поставок, они, конечно, могут потерять свою уникальную роль. Но я думаю, что в ближайшее время пока фундаментальных изменений не произойдет, поэтому пока постсоветские страны могут использовать эти преимущества. На них будет давить все в большей степени Соединенные Штаты и Евросоюз в плане выполнения их санкционных режимов, но это же суверенные государства все-таки, они уж сами решают, как им работать или не работать.

Сейчас интересные развития идут в двух других южно-кавказских республиках — в Грузии и Армении. Грузия очень долго шла по пути евроинтеграции, а сейчас мы видим определенное разочарование правящей элиты в Грузии, мы видим кризис в отношениях Тбилиси и Запада. С другой стороны Армения, которая традиционно считалась российским союзником, но в последнее время мы видим геополитической крен Еревана в сторону Запада, и даже уже звучат голоса в пользу евроинтеграции. А в Европе какой подход к Южному Кавказу? И насколько реально расширение Евросоюза в направлении региона, во что так верят многие люди и элиты на Южном Кавказе?

Ну, я думаю, что подобные флуктуации, колебания, они закономерны. Ну и потом и Грузия, и Армения, суверенные государства, они выбирают в отдельные моменты те векторы, которые считают для себя необходимым. Но есть такое высказывание, что «география – это судьба». Чисто географически страны Южного Кавказа неизбежно ближе к России и, по крайней мере, не могут игнорировать Россию со многих точек зрения — с точки зрения безопасности, с точки зрения транспорта, логистики, поставок энергоносителей и так далее. Поэтому вот просто так взять и вычеркнуть Россию не сможет никто.

Ну, отдельные могут быть такие флуктуации движения, но рано или поздно все равно политический курс стран Южного Кавказа не обязательно станет пророссийским, но просто Россия будет оставаться долгосрочно важным вектором в этих странах, в политике этих стран. Ну почему не работать на российском рынке? Почему не получать относительно дешевые российские энергоносители? Да, цены могут расти, но это есть и рыночные элементы в наших отношениях. Почему не сотрудничать в области безопасности? Есть много плюсов, при том, что Россия, в общем-то, не навязывает избыточно как-то свое какое-то там господство, как говорят, или там какие-то так называемые неоимперские какие-то амбиции. Да, Россия крупная держава, она беспокоится о своей безопасности, но нет, мне кажется, избыточного давления на страны (региона).

И как раз грузинский пример, он очень иллюстративен в этом отношении. Ведь посмотрите, мы с Грузией прошли тяжелейший политический кризис. Мы прошли фактически пятидневную войну. Это большая травма была для наших отношений. И, казалось бы, безальтернативен курс Грузии на сотрудничество с НАТО, с Европейским Союзом, а получается по-другому.

Это не значит, что Грузия сейчас обязательно станет пророссийской. Нет, Грузия просто показывает, что она суверенное, нормальное государство, которое хочет сотрудничать там, где ей это выгодно, с Россией, несмотря на отсутствие дипотношений, несмотря на вот эту тяжелейшую проблему, связанную с Абхазией, с Южной Осетией, но при этом сохраняет свободу рук в отношении с Западом и не хочет растворяться в Западе. Это разумная политика, я думаю, вызывающая искры. Мы видим, как искрит сейчас в Тбилиси. Но я думаю, что неизбежно вот к такой вот многовекторной самостоятельной политике придут и остальные страны региона. Или уже пришли.

Мы видим сейчас глубокий политический кризис в отношении Москвы и Еревана. Армянские власти считают, что можно дистанцироваться от России в сфере безопасности, в политической сфере, но при этом сохранять выгодные отношения в экономической сфере. Учитывая российские и международные реалии, насколько оправданы такие ожидания?

Ну, я бы не переоценивал глубину кризиса в отношениях Москвы и Еревана. Тут нужно понимать политическое устройство Армении. Армения – демократия, в Армении десятилетиями с момента обретения независимости большую роль играла публичная политика. И вот эта внутриполитическая конкуренция между отдельными партиями, отдельными лидерами, она неизбежно затрагивает и внешнеполитические вопросы. Поэтому я бы смотрел на вот эти колебания риторики с точки зрения внутренней политики и вообще устройства Армении как государства. Это же совершенно другой политический организм даже в сравнении с целым рядом других постсоветских государств. Я бы не драматизировал текущую ситуацию, нужно на нее смотреть спокойно.

Хотя есть, конечно, в Москве целый ряд вопросов к той политической линии, особенно внешнеполитической линии, вопросов серьезных. Понимаете, главный вопрос состоит в прагматике. Хорошо, вот если делается вот такое заявление, за ним что стоит? Какой долгосрочный прагматичный расчет? Или это просто заявление? Просто для того, чтобы что-то сказать. Вот я не специалист по Южному Кавказу, я не глубокий специалист в армянской политике, но мне кажется, что какие-то такие серьезные политические заявления и риторика, которая может портить отношения, она все-таки требует выверенного, долгосрочного, обоснованного курса.